Кому же все-таки принадлежат эти волшебные пузырьки?

Вот уже лет пять, а может, и больше как в рождественскую суету газеты любят пугать потребителя страшилкой - нынешний Новый год, мол, последний, что мы встречаем с "Советским шампанским". Вот как вступим во Всемирную торговую организацию. Как переведут всех нас на дорогущие Bollinger или всякие там Moet & Chandon''ы. Страх охватывает сам собой: ну что же это за Новый год, и без "Советского" полусладкого?

Посеянная тревога принуждает российского потребителя с особенной тщательностью вслушиваться во вкус каждого волшебного пузырька, который оказался в его бокале за минуту-другую к новогоднему бою курантов, - а вдруг как последний? Числу до второго января беспокойство рассеивается: "Советское шампанское" (от сладкого к брюта) по цене ниже ста ре за бутылку как и раньше безраздельно господствует на винных полках супермаркетов, а любимый Бондом (Джеймсом Бондом) Dom Perignon, который во Франции, кстати, считается одной из самых демократических марок, грустно порошится за тысячу по соседству.

Под следующий Новый год история повторяется - с тем же финалом. Справедливость, однако, требует признать, что с каждым годом на этикетках отечественных производителей возникает все больше удивительных надписей - от "Цимлянского" к "Игристому". Что бы это означало?

Шампанские тайны

Верно ли считать шампанское вином, кто изобрел этот бренд и кто может его использовать, наконец, когда у него день рождения - споры на эти темы, кажется, из разряда вечных. Самой красивой из версий следует признать рождественскую. Она утверждает: шампанское родилось с изобретением пробки (раньше пользовались деревянным штырем, повернутым в тряпочку) под когда-то новый, 1671-й год. Вот как обосновывает ее Луи Оризе в книге "Вина Франции".

В 1670-ом бенедектінец Дом Перинен, келарь (читай - эконом) аббатство Отвийе, в Шампане управился с кипучим норовом здешних вин, заставив их второй раз бродить в бутылке - это стало возможным благодаря затычке из пробкового дерева, какую бенедектінец подсмотрел у заезжих пилигримов из Португалии. Экспериментальным путем монах установил, что для получения приличного шампанского оно должно "просидеть" в бутылке минимум год - следовательно, чокнуться им впервые он смог в 1671-ом. Через пару дней мы сможем сделать это в 334-й раз.

История симпатична, но она, по правде говоря, хромает. Во-первых, главное открытие Дом Перинена все же не пробка, а купаж - сочетание разных сортов винограда или вин разных лет, которые и дали неповторимый шампанский вкус. Во-вторых, и через сто лет после Дом Перинена подвалы аббатства напоминали артиллерийский полигон - половина заложенных бутылок взрывалась, не дожив до заветной даты. Несколько подправил дело другой монах - Дом Удар: он отметил, что капризное вино нужно защищать еще и от света, а в темных бутылках оно выходит качественный.
Однако понадобилось дожить еще до 1800-го, чтобы дежурный изобретатель, в этот раз не монах, а аптекарь Франсуа, из города Шаллон изобрел соответствующий сосуд - ту же бутылку, по которой мы теперь узнаем шампанские вина, даже не всматриваясь в их этикетки. Наконец, годы через 15 свое весомое слово сказала вдова Клико: она придумала, как вытягивать из бутылки осадок, который оседает на пробке при длительном хранении.

.

Не будем прибегать ко всем тонкостям шампанского метода - правильнее говорить, конечно, шампенуазського, но что нам к правилам французского языка, когда смешивать его из ніжегородськім, мы научились даже раньше, чем французы - подбирать правильный купаж шампанского? Поверьте, этих тонкостей столько, что им посвящен не один трактат. А вот, чтобы понять, чем их шампанское отличается от нашего, названного советским, достаточно усвоить три вещи.

Первая уже десны. Их вино - ремесленный, а не индустриальный продукт. Его изобретали методом проб и ошибок не один век, причем изобретали по необходимости, потому что в классические каноны Бордо и Бургундского вина Шампане не вписывались - при транспортировке и хранении они взрывались, но так, что в средние века заподозрили, будто в них вселяется нечистая сила. Изгнанием ее и занялись местные монахи.

Второе отличие. Продукт из провинции Шампань - продукт с четко очерченной географией. Он проводится в 4 зонах виноградников поблизости Реймса и Еперне. Это 24 тыс. гектара лоз, которые плодоносят, вокруг 250 городков и сел, а также несколько десятков фирм, объединенных в Союз производителей шампанских вин (он-то и затребовал от ВТО соблюдение своего географического бренда, из-за чего нашим виноделам - как в свое время европейским, австралийским и другим - рано или поздно придется переписывать этикетки).
И дело здесь не в капризах: в Шампане особенные почвы (сверху - 20 см гумуса, а под ними толстый, почти в 200 м, слой известняка, который дозировано, не перенасыщая, питает корень лозы водой и дает вину естественную прозрачность и легкость). Плюс климат: шампанские виноградники - самые северные в нашем полушарии (всего 1710 солнечных часов в году), а урожай, случается, собирают и под осенними дождями.

.

Наконец, третье отличие - историческое. Если перечисление тех, что всех взяли участие в изобретении этого вина аббатств, домов, аптекарей, а также вдов тянет на диссертацию, то перечислить всех его поклонников просто невозможно. Еще не доказано, как сказали бы сегодня, шампанское повезли в Версаль, к двору Людовика XV. А задолго до французских и наших гусаров его полюбили королевская фаворитка мадам где Помпадур и Вольтер. Несправедливо забывать о версальских аристократах, которые бежали от Французской революции в Шампань: они так старательно топили в шампанском горечь своих поражений, которые ввели искристый напиток в моду в Европе, в том числе и в Российской империи.
Наполеон, напротив, любил отмечать им свои победы, о чем свидетельствуют хоть бы расписки, сохраненные фирмой "Моет и Шандон" (император, а также императрица Жозефина, так и не расплатились с ней за снабжение). Вся эта история сегодня - тоже составная часть бренда, который, как принято выражаться у виноделов, контролируется по происхождению.

.

Народный напиток

Россияне тоже несколько открыли по части шампанского. Вообще, роман России с шампанским - давний и в каком-то смысле запрограммированный. Начать с того, что игристые вина на Доченьке (например, в станице Цимлянской) начали проводить без всяких там Домов задолго до наполеоновских войн и казачьі-гусарськіх пирушек по случаю взятия Парижа. Серьезно - масштабным чином - этим занялись в Судаке в 1812-ом, когда во французских монастырях еще изо всех сил рвались бутылки с необузданным шампанским. А князем Голициним, чей крымский "Новый Свет" в 1900 году завоевал Гран-при на Всемирной выставке в Париже, мы можем гордиться не меньше, чем Шампань любым из своих виноделов.
Это, кстати, не мешало России к революции 1917 года быть главным импортером шампанского из Франции.

.

С крымским "Новым Светом" вообще связаны много историй и легенд. Одна из них состоялась на той же Всемирной выставке: Граф Шандон, глава компании Moet & Сhandon, поднял один из конкурсных бокалов, пригубил и сказал: "Я пью этот бокал за своих работников, которые изготовляют такое прекрасное шампанское!" Тогда встал князь Голицин: "Благодарю Вас граф за ту прекрасную рекламу, которую Вы сделали моему шампанскому, приняв его за свое..." У бокала было новосветськоє шампанское!

В Крыму ходит легенда, что шампанское вино изобрела женщина: "Как-то жена виноградаря стала замечать, что начала стареть, а мужчина меньше вращает на нее внимания, а заглядывается на молоденьких девушек. Из горя она решила отравиться и полезла в подвал, где у мужчины находіля виноградный сок, который перебродил, испорчен, как она думала. После того, как сок был выпит, у нее поднялось настроение, порозовели щечки, разгладилась кожа. Мужчина опять стал вращать на нее свои взгляды. Когда вино кончилось, пришлось во всем сознаться мужчине. Так было открыто вино."

Однако массовым напитком шампанское у нас сделала именно советская власть. На вооружение был взят метод, изобретенный в начале XX века россиянами учеными, - он позволял за 20-30 дней превратить в игристое соответствующий віноматеріал. Интересно, что за адаптацию этой технологии к массовому производству Госпремию удали в 1942 году - посреди войны. А по-настоящему массовым праздничным напитком оно стало в послевоенные годы.

Кстати, много шампанских виноделов еще в советские времена не раз говорили, что им наш продукт-аналог нравится. Только называть советовали по-своему - у нас с вами, мол, разные волшебные пузырьки.